3 этап
И началась готовка. Повара хоть и не знали какие части плодов, предоставленных им, съедобны, но какое-то внутреннее чутье подсказывало им, что оставить, а что выбросить.
Некоторые из поварят даже отваживались попробовать, и пока со всеми всё было хорошо.
Пиршество – да, это было именно оно, – продолжалось долго. Давно стемнело, на небе появились первые звёзды. Рыжие падали от обжорства прямо на месте трапезы, животы их заметно округлились.
Повара тоже постепенно оказывались на песке, принимая горизонтальное положение. Пляж затих. Осталось лишь сонное дыхание множества существ и шелест морского прибоя.
Рас Стегай открыл глаза и сладко зевнул:
– Утро должно быть добрым… – успел произнести он, но осекся.
Вокруг было по-прежнему темно. Хотя теперь на небе было заметно больше звезд. И теперь пальмы не были призраками на его фоне, а вполне заметно темнели. Вот и все изменения за… По ощущениям Рас Стегая он проспал часов десять. Или даже больше. Но ночь, судя по всему, пока не собиралась заканчиваться.
Он с заметным трудом отыскал среди спящих тел знакомого коллегу. Тот неожиданно быстро проснулся, когда Рас Стегай стал его будить.
– Темно, – констатировал Шеф, успев принять сидячее положение.
Рас Стегай кивнул в ответ и сказал:
– Надо, как говоря на одной планете, делать ноги отсюда. Надо разбудить своих и придумать до конца ночи – а она рано или поздно кончится – как это сделать.
Задание 3.
Самое сложное. Спастись. За ночь вполне можно успеть построить небольшой плот…или развести огромный костёр…Вас же наверняка ищут. Наверное…
Со всех сторон доносился богатырский храп, а со стороны Еткинса даже причмокиванье. Кудесники бессовестно крепко спали, и только Великий шеф Папье Мыше грустно шевелил усами и вздыхал… Вспоминал про медальку и вздыхал ещё горестнее.
– Может приготовить бланманже? Или консоме? И отвлекусь, и завтрак обормотам моим будет…
– Псссс, – вдруг раздалось из кустов.
Шеф лег и захрапел, притворяясь спящим – он не любил неожиданностей, тем более из кустов.
-Пссссссс! – неизвестный хулиган не унимался.
Шеф захрапел громче. “Вот тебе и бланманже”, подумал он и почувствовал, как чьи-то щупальца осторожно взяли его за ухо.
Колоссальным усилием воли шеф не закричал, а лишь нахмурил брови и скрутил нападающего в бублик.
Не теряя самообладания, он отбежал подальше, чтобы не будить команду и раскрутив бублик обратно, рассмотрел его при свете фонарика и чуть не упал в обморок.
Неизвестный хулиган с щупальцами оказался гигантским лосьминогом, которого шеф отказался жарить на конкурс. Лосьминог, тряся бородой и путая земную речь с межгалактической, зашептал:
– Мсье Папье, моя премнога балгодарен твоя за спасенье! Говорю твоя страшная тайна – утром всех команды аборигены ням-ням! Всех!
Нужно убегать ноги! Мсье Папье, аборигена страшный голодный, уже много повар сожраль, всех сожраль на завтрака! Убегайль надо быстро!
Шеф посмотрел в честные глаза несчастной животины и пулей кинулся будить команду….
Анри проснулся в своей каюте. Голова гудела, один ботинок висел на потолочном светильнике, второй он использовал в качестве подушки.
-Хватит дрыхнуть, сомелье несчастный! – Папье Мыше громко колотил в дверь: “Я тебя уже пол часа разбудить пытаюсь! Банкет на носу, святые макароны! Скоро награждение, а команда в хлам. Какие вы нахрен кудесники, бездельники вы!”
Анри наконец удалось сфокусировать взгляд на каюте. Уф, и приснится же… моргаюший торт, аборигены, длинная ночь, котлеты эти еще. И портал. И, кажется, наша ракета взорвалась, но мы как-то все-таки вернулись…
-Иду, шеф, я в норме.
Анри, ловко подпрыгнул, снял с потолка ботинок, и нежно прижав его к груди, открыл дверь. Но вдруг замер и быстро оглянулся.
На долю секунды ему показалось, что из-под свисающего края одеяла выглянула котлета и нагло ухмыльнулась.
